Свобода без земли

Занятия удельных крестьян после реформы 1861 года

Александр II стал императором в разгар Крымской войны. Военные действия шли не только в Крыму, но  и на севере, в Закавказье и на Дальнем  Востоке. Севастополь был осаждён. Солдаты в Крыму гибли не столько в боях, сколько в госпиталях и лазаретах. Слабость русской армии была очевидной.

Империя оказалась на грани катастрофы. По итогам войны Россия утратила ряд своих внешнеполитических позиций.

Одной из причин поражения России было тяжёлое внутреннее положение страны.

Начинать нужно было с крестьянской реформы. Недовольство крепостных всё возрастало. Пока выступления носили стихийный характер, но нередко подавлялись военной силой. Правящие круги вынуждены были пойти на отмену крепостного права.

19 февраля 1861 года Александр II подписал Манифест об освобождении крестьян от крепостной зависимости. Манифест в поселениях страны и, в частности, Карсунского и Алатырского уездов Симбирской губернии,  был доведен до крестьян повсеместно.

Крепостные стали свободными, их нельзя было покупать, продавать, налагать на них повинности. Однако земля, на которой они жили и которую обрабатывали годами, не признавалась их собственностью. За свой надел крестьяне должны были ежегодно платить государству деньгами (или землевладельцу  трудом).

Без земли оставались дворовые люди и крестьяне мелких помещиков. Таких в уезде было немало. Ответственность за платежи лежала не только на самих крестьянах, но и на всей сельской общине. Эта угнетающая система владения землёй долго ещё сдерживала развитие сельского хозяйства в империи и у нас, в Поволжье.

На примерах занятий помещичьих крестьян Никитинской волости Карсунского уезда (ныне Сурского района) посмотрим, какими способами они вынуждены были зарабатывать средства на погашение податей за выкуп «условно своих» земельных наделов после отмены крепостного права.

В «Книге записей сделок и договоров» за период 13.08. 1861 – 10.05. 1864 годов (ГАУО, ф. 236, оп.1, д.7) упоминаются различные формы дополнительных заработков крестьян в пределах Никитинской экономии владельцев графов Гурьевых.

13 августа 1861 г. временно-обязанные гвардии полковника, графа Александра Дмитриевича Гурьева  (сына бывшего члена госсовета, министра финансов Д. А. Гурьева) деревни Краснояклинской (Никитинской волости) крестьяне С.И. Королёв и Г.Н. Спицын подписали такой договор.  «Дали  условие села Никитино вольноотпущенному графа А.Н. Гурьева крестьянину Алексею Никитовичу Морозову   в том, что  купили у него  валяные сапоги из смешанной шерсти разного сорта и калибра  двести пар на сумму 155 рублей серебром, (за) которые обязуемся заплатить всё сполна без отлагательства к 1. 1.1862 года» после их продажи.

В октябре 1861 года ещё один крестьянин села Никитино купил у того же А.Н. Морозова 350 пар валяных сапог за 300 рублей серебром. За него (неграмотного) в тексте договора расписался бывший унтер-офицер, местный церковный староста Иван Егоров.

Кроме вольного Морозова, в этом же селе Никитино занимался валкой валенок на продажу крестьянин Дмитрий Егорович Нечаев. Там же занимался торговлей с наймом местных жителей  «бессрочно-отпущенный рядовой гренадёр Короля Фридриха Вильгельма 3 полка Фёдор Петрович Мишурин».

В 1862 году четверо крестьян с.Никитино (Борисов, Пищулин, Нефёдов, Смирнов) подрядились в конторе Никитинской суконной фабрики на период «запрудки пруда (нести охрану его) до 1.10. 1862 г. на своих харчах и  господских» из расчёта по 2,5 рубля  в сутки.

Никитинская суконная фабрика графа Гурьева работала в течение нескольких лет сезонно. «Занималась присучанием шерсти на прядильно-уточных машинах». Давала возможность заработка местным крестьянам. Кроме прядильщиков были должности: «чесарей, щипальщиков, мотальщиц, прях».

На фабрике был и прессовый участок. Прессовщиком в те годы на ней работал местный житель Степан Постнов.

Как следует из ежегодных книг записей условий и договоров по этой фабрике, управляющие  нередко выдавали заблаговременный задаток мужчинам и женщинам - крестьянам сёл Никитинской волости, подрядившимся в качестве сезонных рабочих.

Так «25 марта 1862 года крестьянские девки Пелагея Петровна Морозова,  Мавра и Надежда (обе Васильевны) Хухлаевы получили задаток на Никитинской суконной фабрике 7 руб. 37 коп. серебром», который обязались отработать с 1 мая по 2 руб. 20 копеек каждая. Такова была форма приработка для местных крестьянок.

В этих же книгах зафиксированы договоры на заготовку местными крестьянами дров заказчикам. Так, 26 марта 1862 года крестьяне села Никитино: Иван Яковлевич Красников, Иван Семёнович Жаворонков и Пётр Иванович Кручинин обязались Никитинской вотчинной конторе «перепилить в Никитинской роще из нарубленного с корня леса 45 кубических сажен дров  по 8 вершков длиной, которые сложить. Оплата  сажени – 1 руб. 50 коп. серебром. Пилку начать 27 марта, кончить к 1 маю 1862 года».

«8 марта 1862 г. крестьяне того же села И.И. Нефёдов и Г.М. Горин обязались перепилить той конторе в Александровской роще тем же способом  30 куб. саженей дров по 8 верш., наколоть и сложить за 1,5 руб. с сажени. Срок с 1 апреля до 1 июня.

Подписал за них (неграмотных) договор дворовый человек с. Белый Ключ графа Гурьева Иван Алексеевич Наумов».

Малоземельные крестьяне уезда, с детства приученные к хлебопашеству, нередко шли  ради заработка и пропитания на обработку взятых в аренду земельных участков.

Так, в мае 1862 года бывшие удельные крестьяне деревни Александровки Никитинской волости: Иван Кошелев, Семён Козин, Никанор Снятов, Егор Комаров нанялись возить в поселения Алатырского уезда Промзино или Чернёново (оба поселения стоят на Суре) каждый по 6 возов господского хлеба за  аренду 4 десятин под яровой сев.

На такие же работы  в ту же зиму нанимались их земляки - крестьяне В.Т. Грязнов и С.В. Хитёв. Они  брались отвезти по 6 подвод не своего хлеба в те же склады, за что брали в аренду по две десятины земли размером 3,2 квадратных сажени каждая.

В том же мае 1862 г. еще 10 местных крестьян подрядились перевезти зимой по санному пути напрямую через Суру господский хлеб в Промзинские склады для отправки их по реке Суре весной на баржах в сторону Москвы на тех же условиях.

В более поздние времена в том же веке малоземельный дед автора Родион Максимович, имея  большую семью в Посёлках, за поднаём на рубку срубов, постройку бань, конюшен, жилых домов жителям Карсуна в счёт оплаты брал в аренду у заказчиков земельные участки под засев зерновыми культурами. Рисковал в случае засухи; если везло, то по осени имел дополнительно выращенный хлеб или корма для скота.

Только в 1862 году с крестьян Никитинского поместья графа Гурьева в Карсунское казначейство было принято земской повинности 1350 рублей. И так с каждого двора,  каждой сельской общины и волости.

Однако ещё не один десяток лет временно-отпущенные крестьяне продолжали, где только могли, искать заработки для погашения земельной повинности, выкупа своих земельных наделов, уплаты других податей.

Не лучше было и с выгонами для крестьянского скота, а его держали большинство сельских жителей уездов Симбирской губернии. Без лошади и коровы, а лучше двух, в сёлах  не было двора.

30 июня 1863 года крестьяне деревни Александровки Иван Кошелев и другие  (35-45 человек) обязались Никитинской вотчинной конторе на выделенных ею в верхней пойме рек Суры и Барыша лугах пасти скот.  Там же накосить сенных трав 450 возов для отправки на Промзинскую  пристань (ныне р.п. Сурское)  Алатырского уезда зимой 1863-64 годов и сложить в скирды А.А. Гурьева.

Охранников стогов сена контора нанимала из числа жителей сёл: Промзино, Полянки, Чернёново.

Плотников для  строительства ежегодно 10-15 барж и 3-4 белян в заводях Суры, рубки, разделывания и вывозки леса к её берегам до весенних паводков  удельные конторы и купцы нанимали из числа умельцев - крестьян местных поселений Алатырского и Карсунского уездов. Там же подыскивали грузчиков барж и белян. Это был труд на износ. Порой рубили при кострах. Местные священники едва успевали служить молебны для благословения благополучных скоротечных весенних отправок судов с грузами по сложным паводковым маршрутам не только днями, но и ночами.

Лоцманами для проводки гружёных барж и белян по быстрым вешним водам Суры до впадения её в Волгу (примерно 300 вёрст) славились пристанские сёла Кунеево, Котяково Карсунского уезда. На них у местных и иногородних купцов был велик спрос. Эту категорию местных крестьян - корабелов звали лашманами. Их очень ценили  купцы. В государственных переписных листах их учитывали отдельно.

Даровитыми были простые крестьяне в наших селениях, если буквально  после отмены крепостного права из многих из них получались прекрасные валяльщики, строители барж, лоцманы, сплавщики, столяры - плотники, прессовщики, кузнецы, мельники, бондари, каретники, копатели колодцев, медники, коновалы, сапожники, красильщики  и т.д..

Крестьянки Присурских селений готовили в дорогу сопровождающим суда  и обозникам одежду, провизию, рукавицы, обувь, иконки. Кузнецы – багры, крепёж барж, утварь, обода бочек.

В зимнее время мужикам из числа крестьян селений Алатырского и Карсунского уездов чаще некогда было отдохнуть возле  теплой  печи среди своей семьи. Нужно было использовать в меньшей мере занятое повседневными делами зимнее время и годный для работы санный путь ради поиска приработка.

     Было чем заняться и хозяйкам. Нужно ежедневно печи топить, детей растить и  беречь. Семью и скот кормить, молодняк выращивать, оберегать нажитое,  прясть, вязать,  шить, штопать.  Кроме того, церковные службы  посещать, обновки  присмотреть. Так и жили наши деды и бабушки в постоянном труде, не имея лишних средств. Порой только после праздника Покрова могли расслабиться, и то нужно было  заниматься зимними делами, няньчить малых детей, готовить свадебные наряды девкам,  сучить шерсть, ткать, шить, помогать отделившимся взрослым детям. Такова примерная картинка жизни наших предков, о чём мы зачастую знаем абстрактно, хотя большинство из нас образованные люди, в ладах с Интернетом, книгами.

Павел Дмитриевич РЕДЬКИН, в прошлом житель р.п. Сурское,  ветеран военной службы, краевед.