Его старший сын Миша (на снимке справа) на фронте погиб в первом же бою.

Война в истории моей семьи

Мы, живущие в 21 веке, о войне, о боях, о жизни в тылу знаем из книг, фильмов, ну и, конечно, из рассказов старших родственников, которые передаются из поколения в поколение.

Вот и я хочу поведать о том, как мои предки воевали, как жили и трудились в те далёкие сороковые. Мой дедушка, Шенин Федор Петрович, 1896 года рождения, уроженец села Большой Кувай в то время Астрадамовского района, был призван на войну Астрадамовским РВК в 1942 году.

Воевал он в военной части 9260, был тяжело ранен в руку, больше месяца пролежал в госпитале, а потом опять вернулся на фронт.

Дед дошёл до Берлина, вернулся домой в звании сержанта, из Германии привез домой трофей - серебряную ложку с каким-то замысловатым вензелем. Эта ложка и сейчас цела, она хранится в нашей семье в память о дедушке, о той маленькой частичке, которую он внес в победу над фашистами.

Сам дед никогда этой ложкой не ел, и, как рассказывала моя бабушка, домашним кушать ей тоже не разрешал. Видимо, были на это какие-то особые причины. Мой дедушка старался не вспоминать о войне, а когда дети, а потом внуки просили его рассказать, он отвечал: чего, мол, о войне рассказывать, где война, там смерть, хорошего сказать нечего, а плохое и говорить-то не хочется. Или: «Что война, в нас стреляли, и мы стреляли, страшно было, но деваться было некуда, надо было воевать, вас защищать. Нас, худо-бедно, кормили, а о вас душа болела, что вы голодаете».

Да, действительно, было о ком болеть дедушкиной душе. В их семье было шестеро детей: Михаил, Николай, Петр, близнецы Фаина и Валентина, Екатерина - моя мама. Двое: Николай и Валентина, умерли перед войной, а Петр в начале войны от скарлатины.

Еще в семье жила мать дедушки Надежда Филипповна, 1865 года рождения, ну, и, конечно, моя  бабушка, Анна Андреевна, 1900 года рождения.

Вскоре за дедом, в марте 1943 года, забрали на войну и старшего сына Михаила, 1824 года рождения. Когда его провожали, он очень плакал, видимо, чувствовал свою скорую гибель. Волею случая несколько односельчан попали в одну часть с Мишей, а потом, вернувшись с войны, рассказывали, что Миша и еще несколько ребят погибли в первом же бою на границе Московской и Смоленской областей около деревни Середа.

Мальчишки, которым едва исполнилось по 17-18 лет, просто испугались, и вместо того, чтобы укрыться в окопах, они просто бежали под пули немцев, даже не отстреливаясь. Да, очень жаль, сколько их, невинных, не познавших радость жизни, полегло на поле боя!

Похоронка как реликвия тоже хранится до сих пор, а еще из поколения в поколение передается большой портрет Михаила, бабушка просила хранить его, она звала его карточкой.

Моя мама очень хотела побывать на могиле своего брата, но как-то все не получалось, кто знает, может быть, когда-то мне придется побывать на могиле Михаила, отвезти ему горсть родной земли. И с его могилы привезти землицы и положить на могилы его родителей.

Так вот, в семье моего дедушки остались его жена, мать в возрасте 77 лет, дети: Фаина, 1933 года рождения, и моя мама Екатерина, с 1939 года. Жили очень тяжело и голодно. Но, оказывается, тяжелейшие испытания были впереди. Брат бабушки Павел Андреевич по болезни не был взят на фронт и работал в колхозе. Во время уборочной он работал на просушке зерна, а его жена, Анна Михайловна, носила ему кое-какую еду, и однажды он ей в сумку насыпал зерна, (как потом выяснилось 2,5 кг), а её встретили и обыскали. Потом суд, и их обоих посадили, ему дали 7 лет, а ей 5 лет.

У них было трое детей: Валентин, Фаина и Вячеслав. Дети остались одни, моя бабушка вынуждена была добавить к своим троим ещё троих племянников, по возрасту таких же, как свои.

С едой было очень трудно, выручала корова Дочка. Сено для коровы запасали все. Кто постарше, косили косой, кто поменьше - серпом. Пекли лепёшки из лебеды, крапивы,  собирали подгнившую и мороженую картошку на полях. На санках ездили в лес за хворостом. И, конечно, все свои домашние дела делали после длинного рабочего дня в колхозе. Ведь там все работы, в основном, делались вручную.

А еще бабушка рассказывала, что племянник Слава был большим проказником, так как он был самый младший из шестерых, с ним сидели старшие девчонки, и он до 4 лет ходил в платье, как ни старалась бабушка одеть его в мальчишескую одежду, он опять переодевался в платье. А когда дома не было никого, у него было любимое занятие: он залезал на русскую печку, открывал трубу и вытаскивал оттуда сажу. Страшно представить ребенка после такой процедуры, а ведь никаких моющих средств и даже мыла в войну не было. Бабушка, отмывая его, причитала: «Ах, Славка, Славка, супостат ты такой, опять трубу чистил, как же мне отмывать-то тебя тяжело».

Отмывали его щёлоком. Это в горячую воду добавляли золы, когда зола осядет на дно, этой водой мылись, ей же стирали белье.

Анна Михайловна просидела около трех лет, то есть ее отпустили раньше срока. В конце войны она вернулась домой. До Алатыря она доехала, а от Алатыря до Кувая шла пешком через лес, ночевала в селе Шумы, на Грязной (впоследствии посёлок имени Гагарина), теперь этих сел уже нет. Павел Андреевич отсидел весь положенный ему срок, вернулся очень постаревшим и больным.

В 1944 году на помощь в уборке урожая в село были командированы трактористы. К бабушке на постой (на квартиру) были поставлены четыре человека. На них колхоз выделял муку, бабушка пекла им хлеб и готовила еду, а они от своего хлеба давали по ломтю для ребятишек.

Когда война закончилась, в село стали возвращаться мужчины, у людей появилась надежда на хорошую, главное, сытую жизнь, радовались все от мала до велика. В одних домах плакали о потере родных, но уже из некоторых домов доносились счастливые голоса с песнями под гармонь, с плясками, с частушками.

Пришла радость и в дом бабушки, в конце мая вернулся дедушка, хотя радость была неполной, ведь сын Миша погиб. Дед из-за  ранения в руку тяжелую работу выполнять не мог, его взяли в колхоз работать конюхом.

Жизнь стала понемногу улучшаться: купили овцу, которая вскоре принесла потомство, а это и носки, и варежки, и мясо. А еще дед был отличным печником, он клал и русские печки, и голландки, за ним даже из соседних сёл приезжали, просили сложить печь. В селе до сих пор у некоторых стоят и хорошо топятся печи, сложенные моим дедушкой.

Мои бабушка и дедушка своим дочерям дали хотя бы школьное образование, старшая Фаина окончила 6 классов, а младшая Екатерина 9 классов, в то время это было очень хорошо

Дед был очень добрым человеком, моя мама говорила: «Наш тятя (они его так звали) за всю свою жизнь даже мухи не обидел». Умер дед в 1973 году 13 августа, а бабушка в 1983 году 13 апреля.

Мы обязаны помнить о прошлом, я считаю, что без памяти о прошлом, о предках, нет будущего. Ведь недаром есть такое хорошее выражение: дань памяти.

Г. ЗУБКОВА, с. Кезьмино.

Федор Петрович Шенин дошел до Берлина.